Эркингуль Абдылдаева с 2011 года руководит Бишкекским домом-интернатом для престарелых. В ее учреждение попадают люди с разными судьбами. Среди них и пьющие граждане, оставшиеся на улице, и кандидаты наук…

Агентство Sputnik Кыргызстан побеседовало с руководителем учреждения о том, трудно ли работать в таком месте, о жизни в доме престарелых, судьбах его обитателей и о том, какая там проводится работа.

— Сколько человек проживают в возглавляемом вами учреждении?

— 201. Не только пожилые, но и люди с ограниченными возможностями здоровья старше 18 лет. В данное время у нас проживают 10 человек от 22 до 30 лет.

— Наверное, трудно здесь работать?

— В нынешнем году исполнится 8 лет с тех пор, как я возглавила это учреждение. Конечно, работа нелегкая, особенно, если учесть, что к нам попадают те, кто оказался в трудной жизненной ситуации, — люди, оставшиеся без крыши над головой, не ужившиеся с детьми, снохами, зятьями. Приходят те, кто раньше работал, имел жилплощадь, но стал беспомощным и не может себя обслуживать. Есть такие, которых обманом лишили крова свои же дети, кто всю жизнь не работал и пил, освободившиеся из тюрем. Бывшие кандидаты наук тоже есть.

— Кого больше — мужчин или женщин?

— В последнее время больше мужчин. У многих умерли жены, некоторые не смогли ужиться со снохами. Но родители так устроены, что, оказавшись здесь, говорят, что их сыновья или дочери сами еле сводят концы с концами или что квартирка слишком маленькая… В общем, не позволяют плохо говорить о детях.

— Наверное, вы лучше всех знаете их секреты…

— Когда человек стареет, он становится обидчивым, как ребенок, меняется характер. Это обусловлено самой природой. Но обиды и депрессии наших постояльцев тяжелее, чем у обычных пожилых людей. Когда стариков бросают на произвол судьбы вроде бы обеспеченные дети, становится очень горько.

Однажды привез своего отца с виду порядочный человек. Я спросила у него причину, он сказал, что отец развелся с их матерью, когда они были маленькими, и женился на другой. Их мать умерла, умерла и вторая жена отца, и тогда он пришел к ним. “Мы этого человека и знаем-то плохо”, — сказал его сын. Вроде бы, и можно его понять, но сыновей, оказывается, пятеро. Я мужчине сказала: “Отец совсем старый, если он будет по месяцу жить у каждого из вас, ничего ведь страшного. Даже если он и плохой, все-таки ваш отец”. Тот призадумался и увез старика. С тех пор они не появлялись.

Но не все люди такие. Есть и те, кто устраивает скандалы, говорит, что не имеем права не принимать, потому что, дескать, привезли все документы и справки.

— Есть ли такие, кто оставил, а потом забрал?

— Большинство из тех, кто проживает у нас, здесь и умирают. Хороним их мы сами, для этого есть специальные средства. Для православных выделяют гробы. Для мусульман специально приглашаем молдо, стараемся соблюсти все традиции, работаем с муфтиятом. Они выделяют 20 метров савана и прикрепили к нам священнослужителя.

Очень горько, когда умирает мать или отец, звонишь детям и спрашиваешь, могут ли они забрать тело, и слышишь отказ. Некоторые говорят, что у них нет даже дома, чтобы проводить в последний путь. Ну не может быть, чтобы у кыргызов не было родственников! А некоторые, когда умирают родители, приезжают и начинают делить их одежду…

В общем, грустных моментов хватает. Много среди стариков таких, кто просит в последний раз увидеть дом, детей… У нас есть лежачая старушка. Она просит отвезти ее в свой дом, от этого хочется плакать. У нее дом где-то в Чуйской области. Мы отвозили ее два-три раза. Но там сейчас никто не живет.

— Вы сказали, что остаются без ухода старики в тяжелом состоянии.

— Из 201 постояльца лежачих 50. Наши сотрудники ухаживают за ними, кормят их, меняют подгузники.

— А сотрудники не уходят от вас из-за трудностей?

— Перед тем как принять человека, я предупреждаю, что работа трудная, зарплата маленькая. Не все, конечно, выдерживают. Коллектив хороший, много молодежи. Чтобы сблизить коллектив и постояльцев, каждый праздник проводим конкурсы, спортивные мероприятия, привлекаем спонсоров. Когда тепло, выезжаем на природу, летом — на озеро.

Но, сколько бы мы ни старались, это не сравнится с жизнью в родном доме. Я, общаясь с ними, вижу многое — как они смотрят в окно, ожидая детей и родственников, до последних дней не оставляют надежды на лучшее, но так и уходят…

— Мы слышали, что и здесь, бывает, женятся…

— Да, есть такие, кто, устав от одиночества, почувствовал взаимную симпатию и решил жить вместе. Таким постояльцам выделяем отдельную комнату. Приходит молдо, делает нике, они получают свидетельство о браке. До этого у нас было 13 семей, а сейчас, после смерти мужа или жены, осталось шесть пар.

Таалайгул Усенбаева, Sputnik-Кыргызстан, 22.02.2019 г.

Фото: © AP Photo / Lefteris Pitarakis